Это главное, что мы можем сделать для своих детей.
Знаете, если очень сильно и очень долго сжимать руку в кулак, ее ведь сведет судорогой. Если напряженно и болезненно думать о чем-то одном, то судорогой сведет мозг. Никак не могу понять, зачем мы насилуем свои мозги воспитанием собственных детей.
Ответственный подход к воспитанию напоминает мне одну картинку. Как если бы кто-то прочитал бы две (ну ладно, три) книжки по популярной медицине, написанные даже не доктором, и прошел бы в операционную. Надел бы там перчатки, взял бы скальпель — и, напряженно думая и держа в голове все усвоенные истины, начал бы оперировать. Старательно. Обливаясь потом.
Сжимая-разжимая пальцы, сведенные судорогой. И ведь не скажешь ничего — старается. Просто он вообще не понимает, что, где и зачем он режет. Потому что в книжке было написано вообще-то про кожу, а под кожей, оказывается, вон оно что.
Понимаете, в чем дело.
Скажите мне, откуда данные о том, как именно воспринимают младенцы то или иное поведение мамы? У младенцев спросили?
Ах, у взрослых… Но ведь у взрослого человека детские впечатления — это уже не детские впечатления, а причудливо измененные конкретными обстоятельствами конкретные реакции на конкретные события.
Практикующие опытные хирурги знают: сколько не оперируй, сколько не читай книжек, ты никогда не можешь спрогнозировать, как поведет себя тот или иной организм во время операции. Вены, сосуды, органы существуют и функционируют настолько индивидуально, что выводить среднюю температуру по больнице можно только приблизительно.
Один ребенок только чихнет на ваше «уйди отсюда», а другой — расплачется от вполне разрешенной фразы.
Никак не могу понять, на что рассчитывают мамы, скукожившиеся в ответственной судороге над своим ребенком. На то, что они понимают детскую психологию? Так ее никто не понимает. На то, что, чем больше вы напрягаетесь, тем лучше результат? Так этот принцип работает в совсем других ситуациях, но не в воспитании.
На то, что он вырастет и оценит? Так он не оценит. Потому что скукоженные мамы растят преимущественно скукоженных детей — просто потому, что единственная аксиома детского воспитания во главу угла ставит личный пример.
До чего же нам хочется сделать своего ребенка по собственным лекалам! Как мы только не изворачиваемся! Догадались, что ломать плохо — стали манипулировать. Заподозревали, что манипуляции — это нечестно, начали корректировать.
У бабушек времени на судороги не было — и дети росли себе привольно, четко зная, что всегда могут подползти к маме и прижаться к теплому боку. Все, больше ребенку от мамы ничего, если честно, не надо. Спокойная, добрая мама и теплый, расслабленный бок.
Мамы. Дети — это удовольствие. Но, чтобы его получить, надо расслабиться.
Еще. Еще. Еще больше. Совсем расслабиться. Дать возможность детям расти и вырастать такими, какими уж они уродились. Любить их любыми. И получать удовольствие. Это — главная мамина роль в жизни ребенка. И, кстати, кроме мамы, выполнять ее больше некому.
Знаете, если очень сильно и очень долго сжимать руку в кулак, ее ведь сведет судорогой. Если напряженно и болезненно думать о чем-то одном, то судорогой сведет мозг. Никак не могу понять, зачем мы насилуем свои мозги воспитанием собственных детей.
Ответственный подход к воспитанию напоминает мне одну картинку. Как если бы кто-то прочитал бы две (ну ладно, три) книжки по популярной медицине, написанные даже не доктором, и прошел бы в операционную. Надел бы там перчатки, взял бы скальпель — и, напряженно думая и держа в голове все усвоенные истины, начал бы оперировать. Старательно. Обливаясь потом.
Сжимая-разжимая пальцы, сведенные судорогой. И ведь не скажешь ничего — старается. Просто он вообще не понимает, что, где и зачем он режет. Потому что в книжке было написано вообще-то про кожу, а под кожей, оказывается, вон оно что.
Понимаете, в чем дело.
Психология — вообще наука юная. Ей от силы двести лет. А уж детская психология — и столько не наберется. И все эти «если я скажу ему «иди отсюда», он в подростковом возрасте спрыгнет с крыши» — это просто метафоры. Допущения. Предположения начинающих ученых.
Скажите мне, откуда данные о том, как именно воспринимают младенцы то или иное поведение мамы? У младенцев спросили?
Ах, у взрослых… Но ведь у взрослого человека детские впечатления — это уже не детские впечатления, а причудливо измененные конкретными обстоятельствами конкретные реакции на конкретные события.
Практикующие опытные хирурги знают: сколько не оперируй, сколько не читай книжек, ты никогда не можешь спрогнозировать, как поведет себя тот или иной организм во время операции. Вены, сосуды, органы существуют и функционируют настолько индивидуально, что выводить среднюю температуру по больнице можно только приблизительно.
«Медицина — вторая по точности наука после богословия» — это, между прочим, врачебная пословица.Что уж говорить о психологии, тем более — детской!
Один ребенок только чихнет на ваше «уйди отсюда», а другой — расплачется от вполне разрешенной фразы.
Никак не могу понять, на что рассчитывают мамы, скукожившиеся в ответственной судороге над своим ребенком. На то, что они понимают детскую психологию? Так ее никто не понимает. На то, что, чем больше вы напрягаетесь, тем лучше результат? Так этот принцип работает в совсем других ситуациях, но не в воспитании.
На то, что он вырастет и оценит? Так он не оценит. Потому что скукоженные мамы растят преимущественно скукоженных детей — просто потому, что единственная аксиома детского воспитания во главу угла ставит личный пример.
До чего же нам хочется сделать своего ребенка по собственным лекалам! Как мы только не изворачиваемся! Догадались, что ломать плохо — стали манипулировать. Заподозревали, что манипуляции — это нечестно, начали корректировать.
«Хочу, чтобы он легко адаптировался в коллективе» — а если он у вас интроверт, который плохо адаптируется в коллективе? Ломаем, мамочка? Манипулируем? А почему бы просто не создать вокруг ребенка подушку безопасности и любви — и дать ему возможность расти таким, какой он есть?Попробуйте оглянуться и просто посмотреть вокруг, и желательно — туда, где психологией и не пахнет. На семьи своих бабушек, например. И среди них встречались судорожные воспитательницы, конечно, но реже. Так вот самые счастливые дети получались у тех, кто просто расслаблялся и получал удовольствие от детей. Не бросая своей работы, не отрекаясь от своей жизни, позволяя детям расти не по правилам, а как им хочется, не распластывая над ними крылья — а просто позволяя расти им в тепле и любви.
У бабушек времени на судороги не было — и дети росли себе привольно, четко зная, что всегда могут подползти к маме и прижаться к теплому боку. Все, больше ребенку от мамы ничего, если честно, не надо. Спокойная, добрая мама и теплый, расслабленный бок.
Мамы. Дети — это удовольствие. Но, чтобы его получить, надо расслабиться.
Еще. Еще. Еще больше. Совсем расслабиться. Дать возможность детям расти и вырастать такими, какими уж они уродились. Любить их любыми. И получать удовольствие. Это — главная мамина роль в жизни ребенка. И, кстати, кроме мамы, выполнять ее больше некому.
Комментариев нет:
Отправить комментарий